Дяньгу не просто аллюзия
Опубликован сборник статей VII Международной научно-практической конференции «Китайская цивилизация в диалоге культур», которая прошла 20 февраля 2024 года в Государственном университете просвещения.
Материалы издания представляют собой синтез разнообразных вопросов, связанных как с исследованием проблем китайского языка и его преподавания, так и аспектов социально-политической, экономической и культурной жизни Китая. Издание адресовано преподавателям, аспирантам, студентам, интересующимся указанной проблематикой, может быть полезно в научных исследованиях и использоваться при преподавании в гуманитарных областях науки.
В данном сборнике опубликована моя статья «Дяньгу не просто аллюзия». Привожу статью целиком:
Воропаев Николай Николаевич
научный сотрудник, кандидат филологических наук
Институт языкознания РАН
Дяньгу не просто аллюзия
Аннотация. В данной статье автор на примере двух дяньгу китайского языка показывает, что дяньгу в китайскоязычном культурном пространстве выполняет не только функцию аллюзии, но и обладает способностью организовывать целые фрагменты текстов, являясь своего рода поведенческой установкой, которая аккумулирует ценностные ориентиры членов китайского лингвокультурного сообщества.
Ключевые слова: китайский язык, дяньгу, аллюзия, цитата, прецедентные феномены, китайская цивилизация
N.N. Voropaev
Researcher, Candidate of Philological Sciences
Institute of Linguistics of the Russian Academy of Sciences
Diangu is not just an allusion
Abstract. In this article, the author, using the example of two diangu of the Chinese language, shows that diangu in the Chinese-language cultural space performs not only the function of allusion, but also has the ability to organize entire fragments of texts, being a kind of behavior pattern that accumulates the value orientations of members of the Chinese linguocultural community.
Keywords: Chinese language, diangu, allusion, quotation, precedent phenomena, Chinese civilization
Дяньгу постоянные элементы различных устных и письменных стилей китайского языка. Дяньгу – особого рода крылатые выражения, которые известны всем социализированным китайцам со школьных лет. Дяньгу ( 典故букв. классический прецедент) – это древние рассказы/сюжеты, упоминаемые посредством устойчивых выражений (фразеологических единиц) в разного рода текстах, выступлениях и известные слова или выражения из определённых источников, цитируемые в поэзии, прозе и речи. Соответственно в Китае выделяют два вида дяньгу: сюжетное/событийное дяньгу 事典 ‘дяньгу-сюжет/событие’ – разнообразные по форме устойчивые выражения, которые в поэзии, прозе и речи указывают на конкретную старинную историю/сюжет или событие. И цитатное/словесное дяньгу 语典 ‘дяньгу-высказывание/выражение’ – слова или выражения из конкретных источников, цитируемые в поэзии, прозе и речи [7, с. 1].
По сути дяньгу являются основой парадигмы прецедентных феноменов (ПФ) китайскоязычного культурного пространства, в которую входят прецедентные тексты (ПТ), ситуации (ПС), имена (ПИ) и высказывания (ПВ). Термин дяньгу подходит для обозначения прецедентных имён-эвентонимов, прецедентных высказываний-идиом и может использоваться как обобщающий термин ‘перецедентный феномен’ для всех ПТ, ПС, ПИ и ПВ [1, с. 40-41].
Есть множество способов закрепления и циркуляции дяньгу в современном китайскоязычном дискурсе. Издаются специальные словари и сборники дяньгу. Дяньгу выступают в роли заголовков адаптированных глав из прецедентных текстов в книгах для детей и подростков и даже названий отдельных статей, книг, кинофильмов и прочих фреймовых произведений [5, с. 1-6].
То есть кроме указанных употреблений в качестве цитаты или аллюзии у китайских дяньгу есть совершенно другие разнообразные функции и формы употребления в дискурсе [3, с. 61-68].
Предлагаем рассмотреть два конкретных случая необычного использования широкоизвестных дяньгу китайского языка для организации больших фрагментов текста. В этих случаях дяньгу становится центральным элементом текста. В первом случае весь текст статьи посвящён анализу прецедентной ситуации, название которой является дяньгу, или точнее прецедентным именем-эвентонимом/прецедентным высказыванием-идиомой 草船借箭. Происходит апелляция к прецедентному имени Чжугэ Лян, доказывается реальная, а не сказочная мудрость этого культурного героя Китая. Во втором случае ядром текста является обсуждение ценности дяньгу/прецедентного высказывания-цитаты 出淤泥而不染 как жизненного ценностного приоритета или ориентира и происходит принятие идеи данного дяньгу в качестве поведенческой установки на всю жизнь.
В подобного рода употреблениях дяньгу становится смыслообразующим ядром целой статьи или главы в книге. Формируется своего рода фреймовое произведение, посвящённое определённому прецедентному феномену, то есть определённому прецедентному имени-эвентониму/прецедентному высказыванию-идиоме в первом случае и определённому прецедентному высказыванию-цитате во втором [2, с. 75].
Учитывая, что все ПФ взаимосвязаны и актуализируют друг друга, при описании данных дяньгу также упоминаются множество прочих прецедентных имён китайскоязычного культурного пространства (самые важные ПИ-антропонимы в первом случае – Чжугэ Лян, Лю Бэй, Цао Цао, Чжоу Юй, Сунь Цюань и во втором случае – Чжоу Эньлай, Чжоу Дуньи).
Эти способы являются искусственными способами и инструментами, которые демонстрируют большой запрос китайского лингвокультурного сообщества на прецедентные феномены и базируются на сохранённых языком знаниях о прецедентных феноменах.
Итак, первый случай с применением дяньгу или прецедентного имени-эвентонима (наименования прецедентной ситуации)/прецедентного высказывания-идиомы 草船借箭 ‘1. букв. собрать (чужие) стрелы на соломенные чучела, установленные на корабле 2. обр. ловко обратить силы и богатство других себе на пользу’.
Данная прецедентная ситуация связана с ПИ Чжугэ Лян. Прецедентным именем Чжугэ Лян современные китайцы обозначают людей, которые обладают мудростью и незаурядным умом. Чжугэ Лян (181-234) – реальная историческая личность, китайский военный и государственный деятель периода Троецарствия (220-280 гг. нашей эры), изобретатель.
В период Троецарствия он был советником Лю Бэя. После того как Лю Бэй объявил себя императором, Чжугэ Лян стал канцлером (первым министром) царства Шу-Хань. Как реальная историческая личность Чжугэ Лян – выдающийся политик, военный деятель, человек незаурядного ума и большой мудрости. Однако сейчас в сознании членов китайского лингвокультурного сообщества Чжугэ Лян – это больше литературный персонаж из ПТ «Троецарствие» Ло Гуаньчжуна. Ло Гуаньчжун в повествование, основанное на исторических фактах с привлечением народных сказаний и легенд, привнёс немало художественного вымысла. Особенно это касается того, как автор живописует умственные способности и мудрость Чжугэ Ляна. В романе Чжугэ Лян не только с энциклопедической точностью владеет информацией по древней и современной ему истории, отлично разбирается в астрономии, метеорологии и географии, но и способен магической силой вызывать бури и ливни, то есть покорять силы природы, обладает даром предвидения.
Как литературный персонаж Чжугэ Лян приближается к божеству. Тридцать из 120 глав романа «Троецарствие» в основном посвящены Чжугэ Ляну. В них ситуации, подтверждающие его мудрость и неординарный ум, описываются во всех подробностях.
ПС 草船借箭 ‘заполучить стрелы при помощи соломенных чучел на кораблях’ описана в 46 главе ПТ «Троецарствие». Дадим краткую вербализацию данной ПС. Фактический правитель царства Вэй Цао Цао готовился уничтожить царство Восточное У, которое контролировал Сунь Цюань. Силы были далеко не равны: у Цао 300 тысяч солдат, у Суня 60 тысяч. Поэтому Суню и оставалось только объединиться с войсками царства Шу-Хань, где правил Лю Бэй. Лю Бэй направил своего советника Чжугэ Ляна в Восточное У для содействия в разгроме Цао Цао. В процессе консультаций высший военный чин армии Восточного У Чжоу Юй обнаружил, что Чжугэ Лян по своему уму намного превосходит его самого. И он подумал, что сейчас перед лицом сильного врага обе стороны сотрудничают и являются друзьями. Но в будущем они по-прежнему будут вражескими силами, поэтому Чжугэ Лян для Восточного У также является очень большой угрозой. Так, Чжоу Юй решил использовать этот шанс и убить Чжугэ Ляна. Чжоу Юй поручил Чжугэ Ляну невыполнимую задачу: изготовить сто тысяч стрел за 10 дней с тем, чтобы казнить его по законам военного времени в случае невыполнения задания (что и ожидалось). Чжугэ Лян же согласился выполнить задание за три дня, и благодаря своим обширным знаниям и незаурядному уму выполнил задание в срок. Он при содействии помощника Чжоу Юя Лу Су снарядил двадцать кораблей множеством соломенных чучел и, дождавшись, когда на Янцзы был сильный туман, подплыл внезапно к прибрежным лагерям армии Цао Цао, приказал солдатам громко кричать и бить в барабаны и гонги, чем вызвал плотный обстрел своих кораблей из луков. Дело в том, что маниакально подозрительный Цао Цао вышел на улицу и, увидев сильный туман, решил, что вражеская армия совершила внезапное нападение, отдал приказ стрелкам на реке открыть сплошную бесцельную стрельбу из луков. В результате, соломенные чучела выполнили свою функцию стрелосборников, и необходимое количество стрел было обеспечено.
И вот эта древняя история продолжает волновать китайцев до сих пор, и даже есть попытки проанализировать и описать это событие с учётом современных знаний о мире и донести знания об этом событии правдиво.
В частности в статье, которая так и называется 草船借箭, опубликованной в популярном журнале 故事会 [6, с. 32-33], автор 张寿臣 анализирует это событие очень подробно.
Автор опровергает веру в то, что Чжугэ Лян был святым небожителем, чудотворцем и пророком. Он пишет, что Чжугэ Лян был обычным человеком и только благодаря научным знаниям смог всё просчитать и предусмотреть в этой ситуации. Автор пишет, что «здесь Чжугэ Лян применил следующие научные дисциплины, и каждая сыграла свою роль: науку о явлениях природы (традиционную китайскую астрономию), географию, психологию и, самую важную – математику. Как же он задействовал знания о явлениях природы? Он пообещал Чжоу Юю предоставить стрелы через три дня. Он знал, что в ночь со второго на третий день после их разговора будет сильный туман и стрелы точно удастся заполучить. Это знание не было суеверием, сейчас мы постоянно пользуемся этими знаниями. Сейчас это называется метеорология. Какая погода будет завтра, нам сообщают об этом сегодня. Чжугэ Лян обладал такими знаниями, поэтому и пообещал предоставить Чжоу Юю стрелы в течение трёх дней.
Теперь про географию. В условиях тумана невозможно было видеть лагерь противника. Чжугэ Лян пробыл в этой местности достаточно долго и заранее присмотрел это место. Его двадцать кораблей должны были идти в условиях тумана по центру реки по течению и потом против течения, при определённом направлении ветра, и все эти факторы возникали в определённое время. Без учёта всего этого, ничего бы не получилось. Если бы он плыл слишком близко к врагу, то мог бы быть окружён сторожевыми кораблями врага и пленён. Если бы он находился слишком далеко от врага, то стрелы врага не долетали бы до соломенных чучел. Поэтому он приказал остановить 20 кораблей в одну линию не далеко и не близко, и бить в барабаны и гонги. Вот так он применил знания по географии.
Самое важное в психологии это оценивать умонастроение человека. Устремление Чжоу Юя заключалось в том, чтобы придумать способ убить Чжугэ Ляна. А Чжугэ Лян был вынужден покориться судьбе и рисковать, потому что иначе он не смог бы выполнить свою миссию – разбить Цао Цао. И он сохранял спокойствие в пасти тигра. Ему поручили обеспечить стрелы. Он соглашается, так уверен, что если стрелы достанет, то его не убьют. Какова же психология Лу Су? Он честный и благородный человек, и он склонен помогать людям. Какова психология Цао Цао? Ночью был сильный туман, враг бил в барабаны и гонги, поэтому Цао Цао решил, что это внезапное нападение и разрешил стрелять из луков.
Без этих трёх наук было не обойтись, но есть ещё самая важная наука – математика. Если бы у Чжугэ Ляна было плохо с математикой, то он не добился бы успеха. Он должен был предоставить Чжоу Юю 100 000 стрел. Можно больше, но нельзя меньше. Если учесть, что из этих 100 000 стрел повреждёнными и негодными окажутся 1/3, то общее количество полученных стрел должно быть не менее 150 или 160 тысяч. Если посчитать что одна стрела весит 4 ляна (200 граммов), то какой общий вес будет у 160 тысяч стрел! Учитывая такой вес, можно сказать, что если бы все 160 000 стрел вонзились только с одной стороны корабля, а другая сторона осталась бы пустой, то корабль бы затонул. Поэтому с арифметикой тут надо было обязательно дружить и после того как примерно 80000 стрел вонзились в чучела с одной стороны, Чжугэ Лян дал команду развернуть корабли и подставить для обстрела другой борт и получить необходимые стрелы в количестве около 160 000 штук. А определял Чжугэ Лян необходимость развернуть корабли по уровню вина в бокале» [6, с. 32-33].
Из краткого изложения этой статьи, мы видим, насколько эти события древности и данные языковые единицы важны для современных китайцев. Благодаря этим прецедентным фразеологическим единицам китайцы помнят о своей истории и пытаются сделать её живой, актуальной. Такие изыскания современных китайцев вызывают их гордость за мудрых предков и косвенно призывают соотечественников подражать героям древности, в данном случае Чжугэ Ляну. Нам, иностранцам, и анализировать дяньгу-события и воспринимать фрагменты текстов и устных высказываний с их использованием очень сложно. Для анализа прежде всего необходимо вербализовать саму эту прецедентную ситуацию, то есть изложить её кратко, но не опуская детали, так как все детали очень важны. Только всё тщательно изучив и запомнив, мы будем способны адекватно воспринимать контексты, содержащие дяньгу подобные 草船借箭и осуществлять полноценную межкультурную коммуникацию с китайцами.
Теперь рассмотрим случай с дяньгу/прецедентным высказыванием-цитатой 出淤泥而不染 ‘выйти из грязи, не запачкавшись; обр. сохранить чистоту, не уподобиться, не стать таким же (как порочное окружение)’ [8, с. 67]. Данное дяньгу является фразой из эссе Чжоу Дуньи «Люблю лотос» (爱莲说). Чжоу Дуньи (周敦颐) (1017-1073), китайский философ и литератор, главный основоположник неоконфуцианства.
В книге «Чжоу Эньлай, мой седьмой папа» автор книги двоюродный племянник знаменитого и любимого народом первого премьер-министра Нового Китая Чжоу Эньлая (1898-1976) господин Чжоу Эрлю делает это выражение ключевым в главах 3 и 4 Первой части книги. В частности Чжоу Эрлю пишет: «Седьмой папа являлся прямым потомком Чжоу Дуньи в тридцать третьем поколении. В сентябре 1949 года Седьмой папа пригласил меня приехать в Шанхай и встретиться с ним в его резиденции; это был третий раз, когда я посещал его шанхайскую квартиру; мне было тогда всего 15 лет. Завершая ту нашу беседу, Седьмой папа спросил, учил ли я когда-нибудь «О любви к лотосам» Чжоу Дуньи. Я ответил: – Да, мы учили, ещё в начальной школе. Седьмой папа, услышав это, очень обрадовался и сказал: – Эту знаменитую вещь написал предок семьи Чжоу – Чжоу Дуньи; мы его потомки. Сейчас в Шанхае очень сложная обстановка, но я надеюсь, что ты сможешь, как лотос, пройти чистым через грязь и ил и встретить грядущую победу» [4, с. 23-24].
Далее господин Чжоу Эрлю пишет: «Кроме того, говоря о шедевре Чжоу Дуньи «О любви к лотосам», Седьмой папа в разговорах со мной неустанно повторял: – Чжоу Дуньи во времена Северной Сун уже видел, что феодальное общество прошло точку своего высшего подъёма и движется к упадку; он очень точно использовал художественный образ цветка лотоса для выражения собственных чувств и представлений об идеале. Это его совершенное по красоте слога предостережение о том, что надо «выйти из грязи незапятнанным», можно назвать идеальным сочетанием теории и практики, и вместе с тем оно крайне конкретно и актуально; он предвидел, что феодальное общество неизбежно перейдёт от процветания к упадку, и потому предложил своим современникам путь самодисциплины и самосовершенствования; эта его знаменитая фраза стала формулой идеала человеческой личности» [4, с. 25].
В Главе 4 «Нравы семьи и наставления предков» господин Чжоу Эрлю пишет: «Седьмой папа, обобщая свой жизненный опыт, в беседах со мной многократно говорил о том, что людям нынешней эпохи при выработке характера, в самосовершенствовании надо полагаться на три основные вещи: во-первых, на воспитание в семье; во-вторых, на воспитание в учебном заведении; в-третьих, на воспитание в обществе. О самом себе он говорил, что родился в большой феодальной семье, переживавшей упадок, но нельзя не принимать во внимание, что эта семья имела длительные и устойчивые, передававшиеся из поколения в поколение, культурные традиции, в том числе и традиции воспитания, что и на него самого оказало огромное влияние. Неизменными в течение почти тысячелетней истории этой большой семьи оставались несколько исключительных особенностей. Во-первых, члены семьи всегда превыше всего ценили и стремились хранить репутацию имени. Чжоу Дуньи всю жизнь был чиновником; его репутация была незапятнанной, он был искренен во всем, и его слова «выйти незапятнанным из грязи» знают в Китае все. Будучи потомком Чжоу Дуньи, Седьмой папа всю жизнь придерживался провозглашённого предком принципа: «быть искренним во всем». Он занимал пост премьер-министра великой страны с самым большим в мире населением двадцать шесть лет, неизменно оставаясь чистым и незапятнанным; это было фактом, широко известным и в Китае, и даже во всем мире, и снискало ему всеобщее уважение» [4, с. 30-31].
Как видно из этих выдержек, данное дяньгу является не просто выражением/цитатой, аллюзией или крылатым выражением, но является квинтэссенцией жизненного принципа для китайского интеллигента и госслужащего.
Можно сделать вывод, что феномен классических прецедентов дяньгу занимает важное место в китайской культуре. Эти единицы являются ярким воплощением сочетания языка и культуры. Являясь языковыми единицами и часто единицами языковых и специальных словарей, они несут очень обширные значения и во многом превосходят в этом плане обычные фразеологические единицы. Дяньгу – это прецедентные феномены, это и ПИ-эвентонимы, и ПВ-идиомы и ПВ-цитаты. Поэтому они, разумеется, далеко не просто аллюзии, но важные окна или каналы для углублённого изучения китайской истории, литературы и культуры. И изучение прецедентных феноменов дяньгу Китая является важным направлением в изучении китайского языка и китайской цивилизации.
Список литературы
- Воропаев Н. Н. Прецедентные имена в китайскоязычном дискурсе: дис. …канд. филол. наук: 10.02.22. М., 2012. 315 с.
- Воропаев Н.Н. Китайскоязычный прецедентикон. LAP LAMBERT Academic Publishing, Саарбрюккен, Германия, 2013, 448 с. (монография, доступна для скачивания на сайте www.vokitai.ru)
- Воропаев Н.Н. Система прецедентных феноменов на основе дяньгу как эффективный инструмент изучения китайскоязычного культурного пространства // материалы Международной научно-практической конференции «Узбекистан-Китай: развитие историко-культурных, научных и экономических отношений», Ташкентский государственный университет востоковедения, Ташкент, 2022, с. 61-69. https://doi.org/10.5281/zenodo.7332794
- Чжоу Эрлю. Чжоу Эньлай, мой седьмой папа / Пер. с кит. Монастырского А.А. — М.: ООО «Международная издательская компания «Шанс», 2021. 479 с.
- Nikolai Nikolaevich Voropaev. Methods of fixing and circulating precedent names in Chinese cultural space // SHS Web of Conferences 134, 00134 (2022). https://doi.org/10.1051/shsconf/202213400134
- 故事会文摘版. 2015年12月, 总第16期. 上海世纪出版集团，96页.
- 中国典故大辞典 / 赵应铎. – 上海：上海辞书出版社, 2014年, 1359页.
- 引用语辞典 / 朱祖延 编著. – 成都: 四川辞书出版社, 1996 年,694页.